Такое бывает только в старинной были, а в жизни свершаться этому - нет, не должно. Родившийся лунной ночью, я - сын кобылий, меня баюкал шепчущий подорожник, и мать, шевеля ушами и долгой гривой, поведала тайну - мне вырасти человеком. Я слушал рассказы грустной плакучей ивы, и плакали горько понурые бурые ветки - о тех, кто родился под павшей звездой, с восходом, о всех, кто еще не стал - но когда-то станет... В гнедой, соловой, рыжей моей породе я, вороной, смотрюсь как во вражьем стане.

А я мечтаю - буду людским отродьем, дела пойдут, покажется жизнь счастливей. Путь мой ковыльный еще до конца не пройден, гриву мне чешет добрый конюший-ливень, спину мне гладят колосья да сивый ветер - мой проводник по лесам, по полям и долам... Пока я жив мечтами о жарком лете. Пока я жив, но времени до раскола чертовски мало - стать человеком, стать бы! Ютится ночь в оврагах голодным лисом. А в городе люди смеются, играют свадьбы, на клумбах пламенем белым растят нарциссы, заводят собак, жеребят - человечьи дети похожи на нас, до времени, но похожи. Мне меж лопаток месяц нетрезвый светит - того гляди, с оттяжкой - кнутом по коже.

Вот стану одним из них - я не стану серым, останусь черным, словно зрачки и тайны, открыты будут мне все бульвары, скверы, где встречи будут легки и всегда случайны, и шляпу с пером я себе заведу, наверно - но вместо перьев колосья пусть лижут небо. И в волосах, пушистей весенней вербы, венок оставлю пышный из тонких веток. Я стал бы поэтом, бродячим певцом, прохвостом, что любят девушки, клянут завсегда старухи. Всё будет сложно - а может быть, очень просто, о людях разные в поле проходят слухи. Моя седая мать тихо бьет копытом, взрывая землю, залитую прохладой. Тумана по траве молоко разлито, смотрю на огни и не отрываю взгляда.

Мечтаю - став человеком, дойду до луга, я не поеду верхом - не обидеть б наших... Меня послушать вся подойдет округа - я стану еще чернее, красивей, старше, я буду фыркать так же, как все, по-конски, и яблок с сахаром будут полны карманы... И будет пахнуть сеном костюм неброский. И в слове моем - клянусь - не звучать обману. Поглажу маму ладонью по теплой холке, взгляну в глаза - смотри на такого сына... Приду с ружьем, чтоб больше боялись волки, чтоб прятались долго в заросших лесных глубинах. Вот я сижу на травке - немножко лошадь, и чтобы ни говорили друзья-поэты. Вот, посмотрите - я человек хороший, впрочем, немножко лошадь - ни то, ни это.

(с) ...Хрусталь...